Текст песни: Геннадий Васильев - Мария

Геннадий Васильев





- 1 -





Простишь ли, Мария, мне звук опрометчивый тот,


который, два имени накрепко соединивши,


смятенного духа и плоти уродливый плод,


свободу однажды обрел - о, Мария, простишь ли?





Простишь ли заплеванный пеной морскою причал,


куда я тебя провожать выходил на рассвете,


где после с восходом луны осторожно встречал,


где мокрый песок да рыбацкие дряхлые сети





висели на белых от высохшей соли столбах...


Ты каждую ночь приплывала на узенькой лодке.


И весело было - избавить тебя от рубах,


себя - от тоски и от страха!..


Звериной походкой,





точнее - побежкой неслась за окошком луна.


В рыбацкой лачуге шарахались тени под лавки.


Простишь ли, Мария... Бокал азиатский вина


сильнее пьянил, чем теперешний спирт без разбавки.





Коптила свеча или лампа с плохим фитилем.


Под грязным стеклом рыжеватое морщилось пламя.


Лачуга казалась не то чтоб совсем кораблем -


скорлупкой рыбачьей, замученной в море штормами.





А море и правда штормило. Мы слышали, как


ломаются волны о берег, просоленный, крепкий,


как ветер кряхтит, отрывая от гор облака,


швыряя с размаху их в белые хищные гребни.





И не было в мире греха, что считался б грехом,


поскольку хозяйничал дьявол от тверди до тверди.


И весело, весело было - единым глотком


бокал осушить, ожидая рассвета, как смерти!





Простишь ли, Мария... Рассвет был изящен и сух.


Уже не штормило, и берег блестел от ракушек.


И было расстаться легко.


Только, названный вслух,


тот звук опрометчивый крепче вязал наши души,





чем узел морской.


Щекотнула губами висок,


толкнулась легко, заскользила - все дальше... все ближе...


Причал опустевший, заплеванный пеной песок,


да волны ленивые берег просоленный лижут.





Мария, Мария! Бывает - шумит за окном,


то ливень шумит, то следы заметающий ветер, -


покажется вдруг: это море царапает дно,


совсем не фонарь, а луна одуревшая светит.





И я в подоконник упрусь, припадая к окну,


и вижу: на белых столбах - полусгнившие сети.


И узкая лодка плывет, попирая волну.


Все дальше от берега, все - вдалеке - неприметней.











- 2 -





Шьет Мария рубаху себе из холста.


Над Марией ночная висит темнота,


неподвижна. Лишь пламени чуткая тень


чуть качнется порой - и поскачут со стен


тень Марии, холста, тень иголки в руке,


тень свечи, тень печи, тень кольца в потолке,


на которой качается тень колыбели.


Спит младенец. Ах как ему все надоели!





Как вы, Господи, все надоели ему!


Он проснется, уставится в теплую тьму,


что висит над Марией, над хижиной, над


колыбелью, над миром, который не рад


ни Марии, ни новой рубахе ее,


ни младенцу, над миром, что весь - забытье.


Что ему этот сморщенный отпрыск недельный?


И заплачет в своей колыбели младенец.





И Мария, склонившись. отложит шитье,


и качнет колыбель, и на чадо свое


поглядит, как на чудо, увидеть стремясь


эту легкую нить, эту дивную связь


меж младенцем, что страхом полночным влеком,-


и холодного берега черным песком,


и заплеванным пеной прилива причалом,


у которого лодку волною качало...





А когда за окном задрожит темнота,


и Мария рубаху дошьет из холста,


и полночные тени отпляшут свое, -


на мгновенье Марию возьмет забытье.


И она в небесах не увидит звезду


и волхвам не откроет. А те подойдут


и, тихонечко стукнув доскою дверною,


не услышав ответа, пройдут стороною...





1992-1993
Идет поиск видеоклипа в базе...
(при отсутствии ролика в базе, ничего не произойдет)


Геннадий Васильев





- 1 -





Простишь ли, Мария, мне звук опрометчивый тот,


который, два имени накрепко соединивши,


смятенного духа и плоти уродливый плод,


свободу однажды обрел - о, Мария, простишь ли?





Простишь ли заплеванный пеной морскою причал,


куда я тебя провожать выходил на рассвете,


где после с восходом луны осторожно встречал,


где мокрый песок да рыбацкие дряхлые сети





висели на белых от высохшей соли столбах...


Ты каждую ночь приплывала на узенькой лодке.


И весело было - избавить тебя от рубах,


себя - от тоски и от страха!..


Звериной походкой,





точнее - побежкой неслась за окошком луна.


В рыбацкой лачуге шарахались тени под лавки.


Простишь ли, Мария... Бокал азиатский вина


сильнее пьянил, чем теперешний спирт без разбавки.





Коптила свеча или лампа с плохим фитилем.


Под грязным стеклом рыжеватое морщилось пламя.


Лачуга казалась не то чтоб совсем кораблем -


скорлупкой рыбачьей, замученной в море штормами.





А море и правда штормило. Мы слышали, как


ломаются волны о берег, просоленный, крепкий,


как ветер кряхтит, отрывая от гор облака,


швыряя с размаху их в белые хищные гребни.





И не было в мире греха, что считался б грехом,


поскольку хозяйничал дьявол от тверди до тверди.


И весело, весело было - единым глотком


бокал осушить, ожидая рассвета, как смерти!





Простишь ли, Мария... Рассвет был изящен и сух.


Уже не штормило, и берег блестел от ракушек.


И было расстаться легко.


Только, названный вслух,


тот звук опрометчивый крепче вязал наши души,





чем узел морской.


Щекотнула губами висок,


толкнулась легко, заскользила - все дальше... все ближе...


Причал опустевший, заплеванный пеной песок,


да волны ленивые берег просоленный лижут.





Мария, Мария! Бывает - шумит за окном,


то ливень шумит, то следы заметающий ветер, -


покажется вдруг: это море царапает дно,


совсем не фонарь, а луна одуревшая светит.





И я в подоконник упрусь, припадая к окну,


и вижу: на белых столбах - полусгнившие сети.


И узкая лодка плывет, попирая волну.


Все дальше от берега, все - вдалеке - неприметней.











- 2 -





Шьет Мария рубаху себе из холста.


Над Марией ночная висит темнота,


неподвижна. Лишь пламени чуткая тень


чуть качнется порой - и поскачут со стен


тень Марии, холста, тень иголки в руке,


тень свечи, тень печи, тень кольца в потолке,


на которой качается тень колыбели.


Спит младенец. Ах как ему все надоели!





Как вы, Господи, все надоели ему!


Он проснется, уставится в теплую тьму,


что висит над Марией, над хижиной, над


колыбелью, над миром, который не рад


ни Марии, ни новой рубахе ее,


ни младенцу, над миром, что весь - забытье.


Что ему этот сморщенный отпрыск недельный?


И заплачет в своей колыбели младенец.





И Мария, склонившись. отложит шитье,


и качнет колыбель, и на чадо свое


поглядит, как на чудо, увидеть стремясь


эту легкую нить, эту дивную связь


меж младенцем, что страхом полночным влеком,-


и холодного берега черным песком,


и заплеванным пеной прилива причалом,


у которого лодку волною качало...





А когда за окном задрожит темнота,


и Мария рубаху дошьет из холста,


и полночные тени отпляшут свое, -


на мгновенье Марию возьмет забытье.


И она в небесах не увидит звезду


и волхвам не откроет. А те подойдут


и, тихонечко стукнув доскою дверною,


не услышав ответа, пройдут стороною...





1992-1993
Адрес электронной почты example@domain.ru
Код заказа 999-999
Нажмите после заполнения

Пожалуйста, вводите корректный адрес электронной почты, так как на этот адрес будет отправлена дополнительная ссылка на загрузку выбранной Вами песни. Если был указан неправильный адрес электронной почты, вы можете его исправить. Для исправления адреса электронной почты отправьте электронно письмо в службу поддержки (support@musicgu.ru). В письме укажите полученный Вами код и корректный адрес электронной почты.

Отправляя сообщение на один из предоставленных номеров Вы подтверждаете свое согласие с Правилами использования сайта и Пользовательским соглашением.


Еще тексты песен: Геннадий Васильев
А у меня сосед не спит...
Амнезия
Андреевский спуск
Баллада о неразделенной, а потом разделенной любви теоретического физика и пианистки, закончившейся
Банька
Борису Берхину
Был у меня друг
В больнице не бывает выходных...
Весенний ветер пахнет молоком...
Весенняя песня скворца
Всё б ничего, да кот на печи холод почуял, жмется к теплу...
Второй романс Аметистова
Гитаре
Город грабит село...
Грипп, будь он неладен!
Грустная песня о весне
Давай-ка купим водки...
Дальневосточная-1
Дальневосточная-2
Декларативное
Диалектическая
Долгие проводы
Дорожная
Дудочка
Елка
Еще раз о горах
Жить в стране, неизвестно какой...
Завалена сцена цветами...
И
И не быть нам когда-то на этой земле...
И я сказал: Храни тебя Господь!...
Иркутский вальсок
Как расточительно живем...
Колыбельная
Колыбельная в пятницу
Кривые фонари, да в осени погрязшая дорога...
Куплеты Зойки и Обольянинова
Лисья бухта
Мария
Машина стиральная Мана!..
Маэстро-ледоруб
Мой телефон молчит, как сука...
Моя Родина
Музей архитектуры и быта под открытым небом в Киеве
Мы были в Киеве. Стоял сентябрь-октябрь...
На борту атомохода Россия
На кукурузные початки...
На Среднем плохая погода...
Наброски автобиографии
Надоевший вопрос
Наши матери были грешны без греха...
Не гаси свечу, Марина...
Нет ни теплого дня, ни перины пуховой...
Но есть простые имена...
Новогодняя
Норштейн похож на Смоктуновского...
Ноябрь
Ноябрь в Красноярске
Ну что ж, носите свитера, растите бороды...
Огороды, огороды...
Осенняя песня. Памяти Владимира Высоцкого
От весны, мой друг, не скрыться, как ни бейся...
От вечерней и до утренней зари...
От любви, мой друг, не скрыться, как ни бейся...
Памяти барда Леонида Семакова
Памяти Юрия Визбора
Патетическое
Первый романс Аметистова
Песенка китайца Газолина
Песня байдарочников
Песня про города
Песня про кота, который не умел говорить, или Профсоюзная песенка о неизбежности диктатуры пролетари
Печальный романс Обольянинова, бывшего графа
Пиратская лирическая
Письмо другу
Пожарники играют в домино...
Позабуду старые печали...
Посвящается Х туристскому фестивалю патриотической песни памяти Валерия Грушина
Посвящение другу
Посвящение Томску
Притча о Великом Алхимике (ключевая песня к спектаклю)
Приятель-пилигрим! Когда вернешься...
Прощай, Колокольчик, и
Прощальный романс
Прощание с Городом
Прощание с Норильском
Разбоем пахла ночка...
Раздумья туриста
Решено: улетаю на Диксон...
Романс Аллы Вадимовны
Романс. Б. Окуджаве
Самолетик наш летит
Себе плесни-ка водочки...
Села муха на варенье...
Серая скотинка
Сергею Косыгину
Снег падает и тает...
Сонет
Сретенье
Старая забытая песня
Странницы
То ли смех, то ли плач, то ли птица поет...
Тронулся лед, господа!..
Трудно быть
У нас на востоке случилась зима...
Ходжа Насреддин
Чечня. 1995 год
Шерше ля фам!
Я выглянул лишь на минуту в окно...